05.11.2007
НИКО НЕ ЗНА ШТА ТО СИJА
Кустурицу не смотришь им болеешь. Или лечишься. Его образы тот редкий случай, когда искусство оказывается больше жизни, не умещается в ней.
Повивальное искусство его кино. Знахарство.
Оно спасает, калеча. Его воплощение умирающие роженицы (Азра во «Времени цыган» или Вера в «Подполье»), краткий миг тождества смерти и жизни, взаимообъятие в неразличимости.
Незримый автор дух фильмов бесконечно грустен и бесстыдно витален. Как молящийся перед опрокинувшимся распятием цыган. Как пьяный мусульманин.
Возрастание и убыль жизнесмерти в картинах неотделимо от сгущений музыки Горана Бреговича. Именно он привносит маскарадную языческую безличность в царство одиночеств. Союз двух художников был жутковат, как если бы Диоскуры родились в сиамском братстве. Геракл, вырвавший Алкесту из рук Танатоса, неприлично пляшет. Иисус пьёт сливовицу в Царствии Небесном. «И вот я легок, и вот я летаю и вижу себя под собой, и теперь некий бог танцует во мне», сказал Ницше. «Как тяжело, когда так легко на сердце», будто отзывается Виктор Серж. Это танец воскресения, акробатика святости невозможная и порочная лёгкость, бегство вприпрыжку, тарантелла под канонаду труб, валторн и тромбонов.
Персонажи Кустурицыных картин это принявшие христианство балканские боги, уже не боящиеся смерти. О них не расскажешь иначе, как словами, отлитыми из «цыганского золота».
Это страна, которую нельзя выдумать, но можно родить; там говорят «добри дан» «здравствуйте», и ходят на головах. Она там, где уезжают в вечность на ослице, ищущей самоубийства от неразделённой любви. Где птица Святого Духа спускается с небес белоснежной индюшкой или гусем. Где гипнозом приближают победу мировой революции и расстраивают свадьбы. И фата умершей невесты скользит привидением в ночном ветре, притворяется сомом в рассветном Дунае.
Жители исчезнувшего края Кустурица, Брегович, Петрович, Павич весь мир заставили наполниться им. Внимать грохоту и свету давно взорвавшейся звезды. И уже нет ничего. Нет нас, нет его. Никто не знает, что это сияет.
автор Константин ЧЕРНЕЦ
В 1973-1977 учился на режиссерском факультете Пражской киноакадемии ФАМУ. Дипломная работа «Герника» (1976) удостоилась первой премии на фестивале студенческих фильмов в Карлови-Вари. В 1978 снял телевизионную ленту «Невесты приходят», запрещенную цензурой «по моральным соображениям». Следующая картина для ТВ — «Буфет «Титаник» (1979, по новелле И. Андрича). Первая работа Кустурицы в кино — «Помнишь ли, Долли Белл?» (Do You Remember Dolly Bell?), лирическая драма о проблемах боснийской молодежи 60-х годов (1980, премия за дебют и приз ФИПРЕССИ на МКФ в Венеции-81), приносит ему неофициальный титул «режиссера 21 века». Кустурица преподает в киношколе в родном Сараево (республика Босния и Герцеговина в бывшей СФРЮ), одновременно работая над фильмом «Отец в командировке» (Otac na sluzbenom putu), метафизической драмой об эпохе политических репрессий в Югославии в начале 50-х годов, которая увидена глазами впечатлительного ребенка (1984, главная премия на МКФ в Канне-85, номинация на «Оскар»).
В последующие три года прославившийся уже в мировом масштабе режиссер предпринимает несколько грандиозных проектов, среди которых — «Мост на Дрине» по роману И. Андрича, «Духоборы» — о сектантах с Украины, эмигрировавших от преследований царских властей в Канаду, осовремененная версия «Преступления и наказания» по роману Ф. Достоевского. Ни один из этих замыслов не был реализован, но тем не менее Кустурица снял в Македонии фильм «Дом для повешения»/«Время цыган» (Dom za vesanje, 1988, премия на МКФ в Канне-89), грандиозную этнографическую фреску о средневековом по сути образе жизни современных цыган на Балканах, о трагическом столкновении двух цивилизаций.
В 1990 он преподает кинорежиссуру в Колумбийском университете в США. Затем, основываясь на своих американских впечатлениях, снимает при содействии французских продюсеров картину «Аризонский сон» (Arizona Dream, 1992, премия на МКФ в Берлине-93), действие которой происходит в США. Во время «балканской войны» 1992-1995 эмигрирует из Боснии в Париж и Белград, где создает фильм «Подполье» (Underground, главная премия на МКФ в Канне-95), трагикомическую метафору югославской истории последнего полувека. В настоящее время работает во Франции над лентой «Черная кошка, белая кошка», являющейся своеобразным продолжением «Дома для повешения».